В последний месяц в медиапространстве Казахстана вырисовался более чем заметный тренд. Несколько ведущих русскоязычных изданий посвятили свои статьи обзору прессы на государственном языке, с большим количеством саркастических замечаний. Однако, ровно такие же замечания в адрес изданий, пишущих на русском языке, прозвучали и со стороны «противоположного лагеря». 

Эксперты, опрошенные kursiv.kz, считают, что проводить разделительную черту между казахскоязычной и русскоязычной прессой не стоит, так как это еще больше усиливает дистанцию в журналистской среде и приводит к разделению в обществе. Но, очевидно, что накопившиеся вопросы и претензии друг к другу нужно обсуждать и переводить в конструктивное русло.

Отголоски резонансного номера журнала «Аныз адам», посвященного Гитлеру, слышны до сих пор. После того, как его выход всколыхнул медиапространство, многие обозреватели обратили внимание на прессу, которая выходит в свет на государственном языке, и попытались провести обзоры изданий. Пытаясь оправдаться на претензии защитников журнала, утверждавших, что его критики не прочли статьи, так как не владеют казахским языком, редакции многих известных газет и интернет-порталов на русском языке стали посвящать материалы анализу того, о чем пишут их коллеги. Большинство оценок оказались уничижительными как с одной, так и с другой стороны.

Можно привести лишь несколько цитат из наиболее заметных материалов последнего времени.

«Надо сказать, что «малая» казахская пресса, в основном ориентированная на молодежь, сплошь наставительно-дидактического толка. Она старательно объясняет читателям, что надевать, куда ходить, как разговаривать со старшими и так далее. Тем самым газет-журналдар примеряют на себя миссию духовных скреп и идеологических менторов, за которую по идее должно отвечать государство».

«Есть мнение, что тема национализма, особенно сейчас – самый востребованный товар на информационном рынке. И, чтобы поддерживать интерес к своим ресурсам, казахскоязычные авторы намеренно будируют темы нацстроительства, языка, истории и так далее. Неужели ими движут обычные меркантильные интересы, а все пламенные слова о патриотизме, не более чем ложный пафос?»

«Мало кто говорит о том, что в самой среде казахских изданий есть множество противоречий. Часто на страницах казахских газет разгораются такие “войнушки”, что мало не покажется никому. Публикуя такие материалы, оппоненты нередко переходят на личности и позволяют себе не стесняться в выражениях».

«Они (русскоязычные журналисты. Прим. ред), не зная наших традиций, культуры, не зная государственного языка, позволяют писать и говорить то, что невозможно более терпеть. Это саботаж, это унижение. Можно ли их назвать журналистами, или их нужно смело назвать предателями наших национальных интересов?»

«Чего хочет добиться газета (русскоязычная Трибуна. Прим. ред), дав слово таким, как Сакен Жунусов, который заявляет, что нужно сделать государственным русский язык, а языкам 130 национальностей, проживающим в Казахстане придать официальный статус? Ведь такое и враги не скажут».

А вот как журналист Марат Асипов на страницах журнала «Власть» описывает противостояние русскоязычных и казахоязычных СМИ:

«Одна провластная, скажем так, газета, печатала материалы на двух языках. Главным редактором был русский журналист, который, не глядя, ставил в номер материалы аксакалов на казахском языке. После выхода каждого номера ему звонили восторженные друзья аксакалов и восхищались мужеством главного редактора, отважившегося публиковать такие смелые материалы. Главред не понимал, за что его хвалят, но на всякий случай благодарил и обещал продолжать в том же духе. А когда он прочитал переводы, волосы у него встали дыбом. Кажется, после этого аксакалам перекрыли кислород и перестали платить щедрые гонорары. Все последующие годы для меня было загадкой, почему русскоязычные издания за любую негативную оценку деятельности чиновников сразу тащат в суд и требуют возмещения фантастических сумм ущерба, тогда как казахские издания позволяют себе без всяких фактов обвинять людей во всех смертных грехах? Мы получали миллиардные иски, но я не припомню ничего подобного в отношении казахских газет. И вот год назад я оказался на ТВ. Впервые за всю свою жизнь я наблюдал за работой казахской редакции практически изнутри. Смотрел новости на двух языках. Мои наблюдения были неутешительны — ничего не изменилось. Сюжет о засыпанном снегом поселке. Женщина на казахском языке жалуется, что снег не чистят. «Аким — русский, говорит она, поэтому снег убирают только на тех улицах, где живут русские». Журналист идет в поселковый акимат за разъяснением. Мэра нет на месте. На том расследование и завершается энергичным стоном о страданиях автохтонного народа. Серьезное обвинение, ничем не подтвержденное, повисает в воздухе, совсем не смущая главного редактора. Тот же сюжет на русском языке. Та же женщина, но в переводе диктора — обвинения в дискриминации казахов по снеговому признаку исчезают», — поделился своим личным опытом Марат Асипов.

Однако такое уже нескрываемое противостояние явно не сулит ничего хорошего казахстанскому обществу, которое получает заряд «ненависти» как с одной, так и с другой стороны. И видимо единственный выход – найти общий язык и договориться представителям двух лагерей, в конечном итоге выполняющих одну задачу – информирование граждан.

Аскар Нурша, руководитель Центра международных исследований Института мировой экономики и политики при фонде первого президента отметил, что сегодня казахскоязычное медиа-пространство и русскоязычное заметно отличаются. Их сближает лишь идеологический контент, размещаемый по госзаказу, и новостная лента. Во всем остальном различия заметные, даже в интерпретации новостей. До последнего времени на это не обращали внимания, поскольку прежде полагали, что казахские СМИ заметно уступают русскоязычным по качеству и охвату аудитории. Однако общественно-политические тренды меняются. И сегодня с ростом удельного веса казахов в общей численности населения, мы видим, что казахскоязычный сегмент также расширяется. Это трудно не замечать. Но более важно, что социальная и политическая активность также смещается в казахскоязычное поле, считает Нурша.

«Идет наполнение этого поля кадровыми, экспертными ресурсами. Казахскоязычный сегмент также выделяется своей большей пассионарностью. Появление критических статей связано с различными факторами. С одной стороны, причина заключается в непонимании того, чем живет казахский социум. С другой стороны, напротив, наблюдается осознание того, что траектория политических интересов и ценностей не совпадает, и это ведет к критическому восприятию и стремлению нейтрализовать и выбить на обочину конкурирующие в информационном и политическом пространстве установки и идеи. Русскоязычное пространство также не однородное. В Казахстане есть казахстанское русскоязычное пространство. В то же время, мы испытываем серьезное влияние со стороны зарубежных русскоязычных информационных пространств. Украинские события показывают, что умело препарированная информация и СМИ является мощным инструментом политики. Уровень дезинформации, пропаганды и контрпропаганды зашкаливает. Не берусь утверждать, что в нашей информационной сфере такое не может произойти. Основные риски состоят в том, что в нашем информационном пространстве укрепились зарубежные информационные агентства, с ними предпочитают работать ключевые игроки рынка СМИ. Опасно, когда население впитывает вместе с информацией политически мотивированную интерпретацию иностранного приготовления. Основное отличие состоит в том, что казахскоязычное пространство в основном национал-ориентированное. Качество материала зависит от финансирования и кадрового потенциала коллектива. То есть материалы могут быть как первосортного качества, так и второсортного. В то время как русскоязычное пространство это бульон, в котором кипят различные тренды: патриотические, космополитические, аполитические, проросийские», — сказал Нурша.

Исполнительный директор Западного регионального филиала научно-образовательного фонда «Аспандау» Еркин Иргалиев считает, что главное отличие казахскоязычной и русскоязычной прессы — это аргументация и мотивация аудитории. В русскоязычной прессе чаще можно встретить аргументацию на основе рационализации – практической значимости, плюсов и минусов тех или иных явлений, анализ данных. В казахскоязычной – аргументация на основе апеллирования – к истории, этическим ценностям, поколенческим связям. Мотивация аудитории в русскоязычных материалах сосредоточена на информировании путем развлечения. Мотивация казахскоязычной аудитории группируется вокруг проблем воспитания, просвещения и защиты ценностей.

«В идеале такая разность подходов была бы полезна аудитории. В реальности же идет консервация двух «ниш», а в перспективе — коллапс коммуникации между «нишами» и с самой аудиторией. Причина – отсутствие консенсуса по ценностям и ориентирам развития. Поэтому у русскоязычной прессы пока нет корней и тормозов, у казахскоязычной – не хватает оперативного простора и внутренней свободы самовыражения», — подчеркнул Иргалиев.

Эксперт Казахстанского международного бюро по правам человека Ерлан Калиев заметил, что, несомненно, разница между русскоязычной и казахскоязычной прессой есть. Она выражена как в количественной разнице потенциальной читательской аудитории, так и редакционной политике. И, наверное, в этом и заключаются противоречия, и причины появления критических материалов в русскоязычных изданиях порой переходящих в утверждение о якобы некой отсталости казахскоязычной прессы, заметил Калиев.

«Недавний скандал, инициированный русскоязычными СМИ по поводу банальной публикации материалов о Гитлере, в казахскоязычном журнале, на мой взгляд, еще и красноречиво всем нам продемонстрировал, что «латентная» конкуренция за внимание и умы читательской аудиторий Казахстана между двумя лагерями СМИ перешла на более «агрессивный» уровень противостояния. Причем, что самое парадоксальное в этом информационном противостоянии — представители казахскоязычной прессы, в силу тех или иных обстоятельств, не всегда могут рассчитывать на какое либо понимание и поддержку со стороны государства», — сказал Калиев.

Политолог Айгуль Омарова считает, что появление в русскоязычных СМИ негативных публикаций о казахскоязычной прессе связано с журналом « Аныз адам». Так как, по ее мнению, апрельский номер журнала с Гитлером на обложке вызвал возмущение многих читателей, и русскоязычные СМИ не могли не отреагировать на это. Авторы публикаций посягнули на самое святое, что есть у постсоветских людей – победу в Великой Отечественной войне, память тысяч казахов, русских, татар и других уроженцев Казахстана не вернувшихся с фронта, сказала она.

«К тому же главным редактором журнала и хозяином является человек, который в прошлом году неадекватно повел себя в самолёте, совершавшим рейс из Турции в Алматы. Он пытался ударить стюардессу, сквернословил, а потом, когда его призвали к ответственности, заявил, что его ущемляют за требование использовать государственный язык. Если не ошибаюсь, ни тогда, ни сейчас за коллегу не вступились главные редакторы других казахскоязычных СМИ и это говорит о многом», — поделилась своим мнением Омарова.

Она подчеркнула, что негативная оценка в русскоязычных СМИ относительно контента казахскоязычных СМИ справедлива. Можно согласиться с тем, что в казахских газетах часто скатываются к мелкотемью, слишком много публикуют материалов о батырах, затевают споры на темы, далёкие от реалий дня, не обращаются к социальной тематике, да и политическую сферу практически не затрагивают.

«В то же время есть издания, которые пользуются заслуженным авторитетом у населения. Это, к примеру, ДАТ, «Айкын», «Жас алаш», «Туркестан», «Жас казак». Кстати, в русскоязычных СМИ давно не встречается публицистов уровня Амангельды Кеншилика, к примеру. В то же время следует признать, что подобные недостатки обусловлены чаще всего не тем, что кадры в этих изданиях малоквалифицированны. Увы, но казахскоязычные СМИ больше зависят от госзаказа или щедрот отдельных олигархов, а потому стеснённость в финансах заставляет их быть крайне осторожными в выражениях и тщательно подбирать темы, которые бы никого не задели. И это очень плохо. Потому что на заре суверенитета тот же «Егемен Казакстан» под руководством Шерхана Муртазы был заводилой, и тиражи газеты были выше порой тиражей «Казахстанской правды» и других русскоязычных СМИ. Кстати, это есть показатель того, как власти относятся на деле к развитию казахской печати и укреплению статуса государственного языка. Есть ещё один неприятный момент. Часто казахскоязычные СМИ, объединившись, начинают травить того или иного писателя, артиста, общественного деятеля. Такая травля не только не совместима с тем, чем должны заниматься СМИ, но и не справедлива по существу, поскольку нет детального расследования или указания причин, по которым травят человека. А чаще всего оказывается, что его слова воспринял кто-то не так, и понеслось. Что касается подходов к освещению фактов в русскоязычных и казахскоязычных СМИ, то они примерно одинаковы», — заметила она.

Вице-президент казахстанского центра гуманитарно-политической конъюнктуры Динара Нурушева считает, что материалы, критикующие как казахскоязычный, так и русскоязычный контент, появляются систематически. Разница в подаче информации, и ее отборе, с одной стороны, и неравном владении языками, с другой, выступают в качестве причин таких разногласий. Вопрос качества приемлем как для русскоязычных, так и для казахскоязычных СМИ.

«В количественном выражении СМИ на русском языке превалируют, но в то же время, в силу демографической динамики растет естественный спрос на контент на казахском языке. Последнее должно стимулировать информационные ресурсы на государственном языке предоставлять читателю интересный и качественный продукт по различным направлениям. Пока же складывается впечатление, что еще недостаточно представлены мнения специалистов из различных отраслей на казахском языке. В целом же конструктивная критика будет способствовать дальнейшему развитию самих СМИ, и повышению интереса со стороны аудитории читателей», — заключила она

Независимый политик Амиржан Косанов считает, что хотя и есть разные приоритеты в темах и позициях, трудно согласиться с тем, что две прессы существуют как два разных мира. Ибо у казахскоязычной прессы есть одно лингвистическое преимущество: она читает и понимает русскоязычную прессу и поэтому владеет ситуацией в этом сегменте СМИ. А русскоязычная пресса, к сожалению, в большинстве своем не читает и не понимает казахскоязычную прессу. Значит у последней информации о состоянии прессы больше.

«К сожалению, у русскоязычной аудитории о казахскоязычной прессе складывается впечатление или по обзорам казахскоязычных СМИ, где не всегда присутствует объективность, или по каким-то скандалам, связанным с ней. Каково общество – такова и пресса. Она развивается в соответствии с запросами времени. Есть свои достижения, есть свои недостатки. О том же Гитлере писал не только «Аңыз адам». Но я не согласен с тем, что принцип плюрализма мнений можно использовать с утверждениями «Гитлер – не фашист». Это был явный перебор, все-таки есть какие-то общечеловеческие рамки. Этого не надо было делать. В других же материалах журнала есть попытка анализа деятельности кровавого тирана XXI века. Многие этого не желают замечать. Что касается казахскоязычной прессы, то ее уровень влияния соответствует аудитории, которая ее читает и смотрит. А она объективно растет, и будет расти. Конечно, я не имею в виду уровень влияния пропагандистских СМИ, у которых этого влияния нет, ибо им многие из думающих людей в стране не верят. Есть множество независимых казахскоязычных СМИ, отрадно, что их становится все больше в регионах и в сети. Им нужна полная свобода слова, так как это главная проблема как казахскоязычных, так и русскоязычных СМИ», — отметил он.

Источник: http://www.kursiv.kz/news/details/obshestvo/pochemu_voyuyut_kazakhskoyazychnaya_i_russkoyazychnaya_pressa_kazakhstana/