Пояснительная записка

Представленные в данном документе предложения затрагивают избранные статьи проекта Гражданского процессуального кодекса РК и направлены на реализацию права на свободу выражения мнений, слова и доступа к информации, гарантированной статьей 20 Конституцией РК и статьей 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, ратифицированного Республикой Казахстан:

—          cт. 17 «Гласность судебного разбирательства» и ст. 19 «Обязательность судебных актов»;

—          ст. 102 «Государственная пошлина» и ст. 103 «Цена иска»;

—          главу 12 «Досудебное урегулирование имущественных споров, сторонами в которых являются юридические лица, граждане, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица»;

—          главу 50 «Производство по заявлениям о признании продукции иностранного средства массовой информации, распространяемой на территории Республики Казахстан, содержащей информацию, противоречащую законодательным актам Республики Казахстан, незаконной».

По статьям 17  и 19 проекта ГПК РК. Гласность судебного разбирательства. Обязательность судебных актов.

Открытость и гласность судопроизводства, информирование общества о деятельности судов повышает уровень доверия населения к судебной системе, снижает уровень коррупционных правонарушений и обеспечивает общественный контроль за деятельностью судебной власти. Гласность судопроизводства обеспечивается возможностью присутствия журналистов и других представителей СМИ в открытых судебных заседаниях и беспрепятственным получением и распространением информации о ходе судебных разбирательств.

Обзор сообщений от журналистов о нарушении принципа гласности судебного разбирательства ежемесячно публикуются в мониторинге Международного фонда защиты свободы слова «Адил соз». Выборка таких сообщений за пятилетний период — с 2009-по 2014 годы  — прилагается к данному документу.

Первичный анализ этих сообщений показывает, что наиболее часто встречающимися нарушениями принципа гласности судопроизводства являются:

—          неправомерный запрет на присутствие в открытом судебном заседании представителей СМИ («журналистов стороны не приглашали», «чтобы не допустить однобокого освещения хода судебного процесса», «здание суда находится в аварийном состоянии»), иногда и вовсе без объяснения причин такого запрета;

—          неправомерный запрет на производство видео- и фотосъемки журналистами, фотокорреспондентами и операторами, и даже аудиозаписи в открытом судебном заседании («этого не хотят подсудимые», «суд ведет аудио- и видеозапись процесса, а посторонним снимать нельзя»), в том числе по причине субъективного и немотивированного нежелания участников процесса;

—          требование предварительного уведомления и (или) получения разрешения на присутствие журналистов в открытом судебном заседании и письменную фиксацию хода судебного заседания;

—          изъятие у представителей СМИ на входе в здание суда и в зале суда профессиональной аппаратуры – диктофонов, фотоаппаратов, видеокамер;

—          ограничения права на присутствие в зале суда представителей СМИ и фиксацию хода судебного заседания без оглашения определения о проведении закрытого судебного заседания или закрытой части судебного заседания;

—          отсутствие равных условий для всех журналистов и СМИ при реализации их права на доступ в зал открытого судебного заседания и фиксацию хода судебного разбирательства, то есть существует избирательный подход, когда определенные журналисты и СМИ допускаются в зал суда, им даются интервью, а другим – нет;

—          отсутствие оповещения редакций СМИ и (или) журналистов о предстоящих судебных заседаниях по делам, представляющим общественный интерес, а также информирования о времени и дате оглашения решения по таким делам;

—          отсутствие эффективного взаимодействия между пресс-службами судов и СМИ и т.д.

Обращает на себя внимание, что зачастую права журналистов на беспрепятственный доступ  и нахождение в зале суда, где проводится открытое судебное заседание, и на письменную фиксацию хода судебного разбирательства ограничивают приставы и другие работники судов, в частности, представители пресс-служб.

С развитием новых технологий и конвергенции СМИ традиционные способы фиксации информации о ходе судебных разбирательств дополняются такими как текстовые онлайн-трансляции,  твиттер-трансляции, а также видеотрансляция в сети Интернет. Первые относятся к письменным формам фиксации и могут использоваться без ограничений, предварительных уведомлений и (или) разрешений. К видеотрансляции в сети Интернет применяются те же ограничения, что и к фото-, видео-, киносъемкам: c разрешения суда, с учетом мнений сторон, могут быть ограничены во времени. В приведенных выше фактах уже есть ситуации, когда судья ограничивал право журналистов на получение информации по причине того, что информация о ходе судебного процесса доступна в сети Интернет. Иногда возникают спорные ситуации, о которых сообщают журналисты, когда судьи не знают, что такое твиттер-трансляция, можно ли разрешать таким образом фиксировать ход судебного процесса или нет. С такой проблемой столкнулись журналисты газеты «Новый Вестник» (г. Караганда) при рассмотрении судебного дела в городском суде г. Балхаша. Широкое использование мультимедийных технологий в СМИ со временем «заставит» журналистов отказаться от традиционных блокнотов, ручек и диктофонов. Однако на право получения информации, в том числе из зала суда, это не должно влиять; гласность судопроизводства должна быть обеспечена безотносительно того, какие технологии сбора и передачи информации применяются — традиционные или новейшие.

Деятельность судебной системы невозможна без информирования населения и взаимодействия со СМИ. Журналистам, освещающим деятельность судебной системы, для получения информации необходимы разнообразные формы – пресс-релизы, непосредственное присутствие в зале суда, публичные выступления и комментарии участников процесса, интервью и т.д.

На наш взгляд, статьи 17, часть 4 статьи 19 проекта ГПК РК содержат ряд ограничений, которые негативно могут повлиять на гласность и открытость судопроизводства, а также на взаимодействие судов и СМИ.

Во-первых, часть 3 статьи 17 обязывает при проведении кино-, фото-, видеозаписи получать согласие каждого лица, участвующего в деле, на производство таких действий. По проекту, «указанные действия не допускаются, если нарушается право лица на изображение».  Мнения лиц, участвующих в деле, относительно этих действий,  испрашивается судом, однако подборка сообщений от журналистов показывает, что очень часто суд запрещает их только по причине субъективного и немотивированного нежелания участников процесса, а не на законных основаниях – гласность судопроизводства под угрозой в таких случаях. С другой стороны, совершенно не учитывается наличие общественного интереса при рассмотрении резонансных дел: право общества знать и получать информацию о судебном процессе превалирует в таких случаях над правом лица на собственное изображение.

Во-вторых, часть 4 статьи 19 содержит запрет на «публичное опровержение правовых выводов суда в любой форме, изложенных во вступившем в законную силу судебном акте, пока такой акт в установленном настоящим Кодексе порядке не будет отменен или изменен». Подобные запреты ограничивают право на свободу выражения мнения, слова, гарантированного ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 20 Конституции РК. 

Для устранения указанных выше ограничений, а также в целях реализации принципа гласности судопроизводства, обеспечения доступа к судебной информации, имеющий общественный интерес, а также в целях реализации права журналистов по получение и распространение информации, предлагается:

— внести изменения и дополнения в статью 17, а также исключить часть 4 статьи 19 проекта Гражданского процессуального кодекса Республики Казахстан (см. сравнительную таблицу);

— принять обновленные редакции нормативных постановлений Верховного Суда Республики Казахстан «О соблюдении принципа гласности судопроизводства по уголовным делам» (№25 от 6 декабря 2002 года), «О соблюдении принципа гласности судебного разбирательства по гражданским делам» (№5 от 28 октября 2005 года).

По статье 102 «Государственная пошлина» и статье 103 проекта ГПК РК «Цена иска»

Пп. 1), 2) части 1 статьи 103 проекта ГПК РК, определяющие цену иска имущественного характера изложены в новой редакции, которая относит требования о взыскании компенсации морального вреда и возмещения ущерба деловой репутации  к искам имущественного характера. Соответственно, госпошлина за рассмотрение таких исков будет взиматься в соответствии с положениями Налогового кодекса РК как за рассмотрение исков имущественного характера: 1% от суммы иска с физических лиц, 3% — с юридических лиц. Напомним, что сейчас, в соответствии с Нормативным постановлением Верховного Суда РК №3 от 21 июня 2001 года «О применении судами законодательства о возмещении морального вреда», «требования граждан о возмещении морального вреда как иски неимущественного характера подлежат оплате государственной пошлиной в размере 50 процентов месячного расчетного показателя на день подачи заявления».

Мониторинг, проводимый Международным фондом защиты свободы слова «Адил соз», постоянно фиксирует  обращения граждан и юридических лиц в суды с исками о защите чести, достоинства и деловой репутации, взыскании морального вреда к журналистам и редакциям СМИ. По последним данным фонда, в мае 2014 года зафиксированы 41 претензия и иски о защите чести, достоинства и деловой репутации к СМИ на сумму 143 млн. 800 тыс. тенге. Незначительный размер госпошлины (50% от МРП) позволяет истцам с легкостью обращаться в суды с подобными исками. И, хотя судебная практика показывает, что суммы, подлежащие взысканию в качестве морального вреда по решению судов, на несколько порядков ниже запрашиваемых истцами, низкий размер госпошлины способствует тому, что исковые требования к СМИ порой исчисляются сотнями тысяч тенге, миллионами и сотнями миллионов тенге.  Это производит  «сдерживающий, охлаждающий» эффект  на журналистов; это своеобразная форма давления на журналистов с тем, чтобы заставить их замолчать, не осуществлять журналистские расследования, в том числе, коррупционных правонарушений; это повышает уровень самоцензуры у журналистов – все вместе оказывает негативное влияние на свободу выражения и свободу слова в Казахстане, гарантированную статьей 20 Конституции РК. Поэтому мы приветствуем новую редакцию проекта ГПК РК, в частности, тех положений, которые приравнивают требования о компенсации морального вреда и о возмещении ущерба деловой репутации к искам имущественного характера. Однако считаем, что установленные для физических и юридических лиц фиксированные процентные ставки госпошлины (1% и 3%, соответственно) по искам о возмещении морального вреда или о возмещении ущерба деловой  репутации, являются низкими и не изменят ситуацию.

Организация экономического развития и сотрудничества (ОЭСР) рекомендовала Казахстану в своем последнем отчете в рамках Стамбульского плана действий по борьбе с коррупцией (2011 год): «Предусмотреть действенные законодательные механизмы для предотвращения исков, требующих возмещения морального вреда в чрезмерных денежных размерах (например, установление размера судебного сбора, пропорционального сумме заявленного иска, введение непродолжительных сроков исковой давности, освобождение от ответственности за оценочные суждения), а также провести соответствующее обучение судей».

Пока данная рекомендация не выполнена,  что будет отражено в очередном отчете ОЭСР, который должен быть принят осенью 2014 года.

В этой связи мы предлагаем:

—  включить в проект ГПК РК, а также в пп.1 п.1 статьи 535   Кодекса  РК «О налогах и других обязательных платежах в бюджет»  не только положения о том, что требования о возмещении морального вреда и ущерба деловой репутации относятся к искам имущественного характера, но и установить пропорциональный размер госпошлины в зависимости от суммы заявленного иска. Пропорциональный размер госпошлины за рассмотрение исков имущественного характера установлен в Российской Федерации, а также в Украине и других государствах;

— внести соответствующие изменения в Нормативное постановление Верховного Суда РК №3 от 21 июня 2001 года «О применении судами законодательства о возмещении морального вреда».

По главе 12 «Досудебное урегулирование имущественных споров, сторонами в которых являются юридические лица, граждане, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица» и статье  288 «Основания оставления  заявления без рассмотрения

В настоящее время  пункты 4, 6 статьи 143 Гражданского кодекса РК  предусматривают возможность досудебного урегулирования споров по защите личных неимущественных прав.  Так, требование гражданина или юридического лица о публикации опровержения либо ответа в средстве массовой информации рассматривается судом в случае, если орган массовой информации отказал в такой публикации либо в течение месяца не произвел публикацию, а также в случае его ликвидации. Подобные положения содержаться в статье 19 Закона РК «О средствах массовой информации», то есть являются обязательными для выполнения редакциями СМИ.

Помимо требования о публикации опровержения или ответа, заявитель может потребовать возмещения морального вреда, а также взыскания убытков, причиненных деловой репутации по спору о защите личных неимущественных прав.

Пункт 13 Нормативного постановления Верховного суда РК №6 от 18 декабря 1992 года «О применении в судебной практике законодательства о защите чести, достоинства и деловой репутации физических и юридических лиц», устанавливает, что «истец одновременно с иском о защите чести и достоинства вправе предъявить требование о возмещении материального ущерба, причиненного распространением порочащих сведений». Сложившаяся судебная практика показывает, что истцы не обращаются с двумя разными исками в суд о публикации опровержения и о возмещении морального вреда. В первом случае обязательным является процедура досудебного урегулирования. Данные мониторинга Международного фонда защиты свободы слова «Адил соз» показывают, что истцы чаще всего в одном иске объединяют требования и о публикации опровержения и возмещении морального вреда или взыскании убытков. В таких случаях, судьи, как правило, оставляют заявления без рассмотрения на том основании, что не была соблюдена обязательная  процедура досудебного урегулирования, предусмотренная ст. 143 Гражданского кодекса РК и ст. 19 Закона РК «О средствах массовой информации».

Использование практики досудебного урегулирования споров со СМИ положительно влияют на разрешение конфликтных ситуаций, связанных с защитой личных неимущественных прав. Редакции СМИ для того, чтобы избежать длительных судебных разбирательств,  всегда рассматривают претензии и просьбы о публикации опровержений или ответов в СМИ. Во многих случаях удовлетворяют их на этапе досудебного разбирательства  и, таким образом, способствуют восстановлению нарушенного права. Фиксируются случаи, когда истцы намеренно обращаются в суд, минуя предусмотренную законодательством процедуру досудебного урегулирования с редакцией СМИ, для того, чтобы оказать психологическое давление на журналистов, что, безусловно, имеет негативный эффект на свободу выражения мнений и свободу слова.

Проект ГПК РК содержит новую главу «Досудебное урегулирование имущественных споров, сторонами в которых являются юридические лица, граждане, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица». Учитывая фундаментальную природу права на свободу выражения мнений, а также необходимость соблюдения баланса между правом на неприкосновенность чести, достоинства личности и правом на свободу выражения мнения и свободу слова, предлагаем:

 

-дополнить главу 12 новой статьей «Досудебное урегулирование споров по защите чести, достоинства,  возмещению морального вреда и взыскании убытков деловой репутации, причиненных распространением порочащих сведений» (см. сравнительную таблицу);

— внести изменения в статью 288 «Основания оставления заявления без рассмотрения» (см. сравнительную таблицу);

— внести соответствующие изменения в Нормативное постановление Верховного Суда РК №6 от 18 декабря 1992 года «О применении в судебной практике законодательства о защите чести, достоинства и деловой репутации физических и юридических лиц»

 

 

По главе 50 проекта ГПК РК. Производство по заявлениям о признании продукции иностранного средства массовой информации, распространяемой на территории Республики Казахстан, содержащей информацию, противоречащую законодательным актам Республики Казахстан, незаконной

 

История появления данной главы в ГПК РК и последующая судебная практика показывают, что по сути в ней речь идет исключительно о интернет-ресурсах, а не о других формах распространения СМИ, для которых есть давно известные и работающие способы недопущения распространения на территории РК.

Также по действующему закону О СМИ, в части интернет-ресурсов, продукция СМИ это «информация, размещенная на интернет-ресурсе». Специфика же Интернета такова, что информация, размещенная на лю­бом интернет-ресурсе, открытом для свободного посещения пользовате­лями, доступна в любом государстве мира. Поэтому доступна для рас­пространения на территории РК автоматически, а не потому, что идет целенаправленное вещание или доставка ее в Казахстан. Поэтому име­ющаяся сейчас в законодательстве РК формулировка «распространение на территории РК» для интернет-ресурсов бессмысленна. Предложенная формулировка в этой части разгружает от ненужных слов имеющуюся. Понятие «информация, противоречащую законодательным актам» заме­няется на понятие «незаконная информация».

Имеющаяся сейчас в законодательстве РК формулировка «распростра­нение на территории РК» для интернет-ресурсов бессмысленна. Зато точное указание на то, с какого именно ресурса распространяется неза­конная информация, имеет главное значение для рассмотрения дела.

Действующая сейчас формулировка о «приостановлении либо прекращении распространения на территории Республики Казахстан продукции иностранного средства массовой информации» применительно к иностранным интернет-ресурсам технически неисполнима. Сервера (аппаратно-программные комплексы) иностранных интернет-ресурсов располагаются за пределами территории РК и поэтому казахстанские опреаторы связи могут лишь ограничить прямой доступ к ним по запросам обслуживаемых ими пользователей. В то же время, применение со стороны пользователей разного рода анонимайзеров, прокси-серверов, специальных программ, запретить которые технически невозможно, или со стороны блокируемых сайтов смены хостинга, IP-адресов, доменных имен и т.д., делает такую работу операторов связи по полному запрету распространения бессмысленной. Таким образом, речь может идти лишь об ограничении доступа. Кроме того, отсутсвие прописанной на законодательном уровне единой системы учета решений об ограничении доступа к интернет-ресурсам затрудняет как практическую работу по их исполнению, дальнейшему мониторингу на уровне различных регионов республики, госдарственных ведомств, так и лиц, обязанных исполнять такие решения -операторов связи,  регистраторов доменных имен, хостинг-провайдеров, контент-провайдеров, владельцев пунктов общественного доступа к сети Интернет и т.д.

Выход видится только в создании специального реестра по образцу уже функционирующего в соседней России и последующем объединении его в единый с соседними странами по Таможенному Союза, поскольку граждане наших стран по сути находятся в едином информационном пространстве и меры, принимаемые в границах одной страны малоэффективны.

Рекомендации:

-внести предлагаемые изменения в главу 50 «Производство по заявлениям о признании продукции иностранного средства массовой информации, распространяемой на территории Республики Казахстан, содержащей информацию, противоречащую законодательным актам Республики Казахстан, незаконной» проекта ГПК (см. сравнительную таблицу)