На сайте проекта Сноб.ру известный публицист Александр Невзоров опубликовал колонку-посвящение цензуре, в которой называет ее мерилом редакторских ума и храбрости.
«Цензура — это уровень ума и храбрости главредов. Каждое СМИ — это бизнес-проект. Советский главред, идя на конфронтацию с властью, терял в лучшем случае очередь на венгерский гарнитур и зарплату. Сегодняшний главред, попытавшись восстать против порядка вещей, теряет всякие бассейны, Мальты, Кипры, гектары земель, торговые точки и очень-очень многое. У него обрушивается благосостояние высокого уровня. Это больно. Так главреды превратились в лучших сторожей режима», — критически оценивает ситуацию на современном рынке масс-медиа журналист.
Однако в идеальном и самонастраивающемся, на первый взгляд, механизме жесткой цензуры изначально заложен потенциал к разрушению всей системы. Ставка на православие, самодержавие и народность в результате приведет к вырабатыванию нового запроса со стороны общества: «Уже началась фаза, когда свободомыслие является востребованным, сильным и самым конкурентным товаром. В частности, это проявилось в украинских событиях», — отмечает Александр Невзоров.
Серия запретов, немыслимые проекты депутатов, касающиеся ограничения свободы слова в печатных СМИ, попытки приравнять блогеров к масс-медиа и распространить на них действие законов для СМИ — все это приводит лишь к росту недовольства действиями властей в публичной сфере. Эту особенность в своей колонке Александр Невзоров описывает в крайне нелицеприятных выражениях: «Если бы мы специально занимались разведением депутатов, коммерческим или некоммерческим, мы бы, конечно, уже через два-три поколения имели бы микроцефалов — людей с предельно маленьким черепами и предельно маленьким объемом мозга, потому что им больше и не надо.
Они сейчас провоцируют такое интеллектуальное сопротивление, которое их сметет к чертовой матери со всеми их запретами на мат, со всеми их разговорами про нравственность и национальное самосознание. Они учат сейчас целое поколение эзопову языку, умению концентрировать и жестко выражать свою мысль и сопротивляться тем глупостям, которые они тонизируют».
Несмотря на заявленное «поклонение свободе», публицист отмечает важнейшую функцию цензуры, о которой говорили еще журналисты XIX века: власть имущие зачастую не учитывают, что жесткие ограничения пораждают такое же ожесточенное сопротивление, и, как следствие — развитие «подпольного освободительного движения»: «Цензура — это попытка одних людей заставить других людей мыслить, думать и жить так, как нравится этой кучке не очень умных, чрезвычайно серых и в общем пустых Нимизулиных и Нимилиновых. Они не в силах противопоставить интеллектуальному свободомыслию ничего, будучи нулями в этом вопросе. Прозрение, переход на сторону либертарианства станет массовым.
У них, конечно, дубинки, колючая проволока, кодексы, ОМОНы, лагеря, статьи. Но это все такая фигня против свободомыслия и настоящих профессиональных острых перьев. Всегда побеждает свободомыслие».
Кроме того, нынешние условия все-таки отличаются в лучшую сторону от тех, в которых жили и работали публицисты прошлого и позапрошлого веков. Как-никак, просвященный век, развитое общество, демократия (или по крайней мере, ее видимость): «Когда мы говорим о той России, которую мы потеряли, — мы говорим о стране, где за прочтение вслух письма одного литератора к другому на студенческом кружке человека приговаривали к расстрелу. Я имею в виду Достоевского и письмо Белинского к Гоголю. Сегодняшний тоталитаризм никогда не сможет набрать такого тоталитарного веса.
Не бойтесь цензуры! Радуйтесь! Она нас научит дьявольской изобретательности», — оптимистично завершает свой материал Невзоров, предлагая, очевидно, осваивать язык Эзопа сразу же после публикаций одобренных Совфедом поправок.
Источник: http://lenizdat.ru/articles/1120247/