Кто же сможет «выпить море» интернета?

Почему же представители этих самых органов игнорировали форум, организаторы мероприятия, которое прошло при поддержке Центра ОБСЕ в Астане, Фонда Сорос-Казахстан и представительства фонда им. Конрада Аденауэра в Казахстане, сказать затруднились.

Большинство — «в теме»

Между тем начался разговор с глобальной темы. Так, спикеры заметили, что свобода доступа к интернету, судя по мировой тенденции, в скором времени должна быть приравнена к фундаментальному праву человека и включению его в каталог естественных прав. По последним данным, в мире сейчас существует около 200 млн различных интернет-сайтов. И Сеть становится уникальным инструментом не только распространения информации, но социально-экономического развития. Ежегодно прирост ВВП за счет информатизации в странах с прозрачной экономикой составляет 0,5%.

Казахстан в этом плане идет правильным путем. По оценке Министерства транспорта и коммуникаций (МТК), в Казахстане количество пользователей интернета на 1 января 2013 года достигло 62,8% от общего числа граждан. Выступавшая на форуме заместитель директора департамента государственной политики в области связи МТК Зульфия Кудайбергенова отметила, что сейчас доступ к Сети имеют без малого 11 миллионов казахстанцев.

Тотальная интернетизация Казахстане подтверждается и недавним рейтингом развития интернета в странах мира, проводимом международной организацией World Wide Web Foundation. Казахстан занял в рейтинге 28-е место, обогнав при этом Россию (31-е место) и Китай (29-е место).

Другая тенденция, набирающая обороты, — признание интернета «помойкой», большим злом и глобальной угрозой. Так что вопрос наведения в нем порядка — далеко не праздный. Должно ли это делать государство либо пользователи сами определят, что такое «хорошо» и что такое «плохо»? Эта тема и стала самой обсуждаемой.

ООН рекомендует

Директор Бюро представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Андрей Рихтер призвал всех пользоваться международными стандартами, в частности нормами ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, который является универсальным документом регулирования вопроса распространения информации как офлайн, так и онлайн.

— Хотя пакт был принят задолго до появления интернета, у нас нет сомнения в необходимости применения его положений, — подчеркнул г-н Рихтер. — Пункт 3 этой статьи говорит о возможностях ограничения, но отдает это «на откуп» национальному законодательству. И речь идет именно об ограничениях, а не о полном запрете.

Чтобы рекомендации международного сообщества были более конкретны, Комитет ООН по правам человека в 2000-е годы принял несколько резолюций, касающихся непосредственно интернета. Представитель ОБСЕ отметил, что если то или иное государство намерено каким-то образом ограничивать распространение информации, то желательно, чтобы оно не являлось инструментом преследования политической оппозиции, зажима критики, ограничения информирования граждан или ущемления прав нуждающихся в защите слоев общества.

— В связи с этим Комитет по правам человека ООН призвал государства никоим образом не препятствовать обсуждению проводимой правительством политики и политическим дискуссиям, представлению докладов о правах человека, выступлению граждан в рамках избирательных кампаниях, — перечислил свои рекомендации г-н Рихтер.

И уж совсем неприемлемыми методами наведения порядка» эксперт назвал запрещение или закрытие интернет-СМИ, злоупотребление административными мерами. И в конце своего выступления спикер выразил надежду, что, уважая права и свободы своих граждан, демократическое государство не будет заниматься цензурой содержания интернета.

Бизнес «рулит»

Эксперт Центра правовой помощи журналистам, консультант-эксперт общественной палаты РФ Борис Пантелеев признал, что международные стандарты хороши и никто не отрицает их важность.

— Но при всем при этом надо учитывать, что понятие «свобода слова» на постсоветском пространстве весьма специфическое и находится на уровне феодализма. Госорганы относятся к онлайн-журналистике, к блогерам как к СМИ, но это — накладывание старых не работающих шаблонов на качественно новые отношения.

Причем, по словам г-на Пантелеева, в России механизмы регулирования интернета, признанные законодательно, сами чиновники сегодня называют нежизнеспособными:

— Так, представитель Роспотребнадзора в интервью одному изданию вполне ответственно заявил: законы написаны таким образом, что те, кто пытается их отстаивать, предстают идиотами, потому что эти меры заведомо не исполнимы.

К сторонникам того, что государство в этом плане несостоятельно, эксперт причислил античного Эзопа, который в свое время говорил властителю: «Ты хочешь повелевать вселенной? Выпей море».

— Выпить «море интернета», отфильтровать весь контент некими методами госрегулирования заведомо невозможно, — уверен г-н Пантелеев.

Перспективу эксперт общественной палаты видит в этических нормах, которые должны быть приняты на уровне корпоративного журналистского сообщества. И в Российской Федерации в этом плане сделаны конкретные шаги. Десять лет назад в России было подписано соглашение, в котором пресса признавалась медиабизнесом. И именно бизнес, по его словам, сумеет наладить процедуру очищения своего пространства.

— Интернет — это помойка, но очищать ее способом уголовного преследования — это стрельба из пушки по воробьям, — закончил Борис Пантелеев свою мысль.

Своим путем

Но, как показывает практика центральноазиатских государств, именно уголовное наказание может стать «дубинкой», которой интернет-пространство будут приводить в порядок. И Казахстан в этом плане может дать любому другому государству сто очков вперед. Достаточно привести всего лишь одну норму приснопамятного законодательства об интернете, согласно которой любой интернет-сайт у нас является СМИ со всеми вытекающими отсюда последствиями. Декриминализации статьи о клевете у нас также не произошло. Более того, в новый проект Уголовного кодекса РК включена статья «Предоставление услуг для размещения интернет-ресурсов, преследующих противоправные цели». По мнению членов коалиции неправительственных организаций Казахстана «20-шы бап», эта статья заставит хостинговые компании осуществлять цензуру в отношении сайтов, которые у них размещаются или хотят размещаться.

Еще одна возможность призвать блогеров и интернет-СМИ к самоцензуре — это «борьба с экстремизмом». Юрист ОФ «Правовой медиацентр» Гульмира Биржанова отметила в этой связи, что в декабре 2012 года под этим соусом в Казахстане было закрыто порядка 40 различных ресурсов. А «единое СМИ» «Республика», что называется, на своей шкуре испытало, какова она — эта борьба с экстремизмом. Причем г-жа Биржанова подчеркнула, что у нас блокировка того или иного неугодного ресурса может происходить не только по решению суда:

— В законе «О связи» говорится, что этим могут заниматься и правоохранительные органы.

Да и практику принятия законов типа «О персональных данных» в отсутствие законодательства о доступе граждан к информации юрист назвала печальной.

Не лучшим образом обстоят дела и у наших соседей. IT-специалист общественного фонда «Гражданская инициатива интернет-политики» из Кыргызстана Артем Горяйнов утверждает, что и у них силовики не пренебрегают поступать таким же образом:

— А если говорить о проблеме регулирования интернета вообще, то приходится констатировать, что в нашем случае идет защита людей от информации. Государство решает, что можно, а что нельзя. И самый красноречивый пример: правительство в свое время приняло меры к блокированию ресурса «Фергана.ру», хотя не имело законных полномочий.

Но, как говорится, нет худа без добра. Ассистент председателя Ассоциации интернет-провайдеров Таджикистана Фариштамох Гулова привела пример, когда блокировка привела к обратному результату:

— У нас тоже пытались закрыть доступ к Facebook, Lenta.ru, Vesti.ru, YouTube.com и другим сайтам. Но к чему это привело? Если на 3 марта 2012 года в Таджикистане было зарегистрировано 29 080 пользователей Facebook , то спустя десять дней (в это время соцсеть блокировали) их количество увеличилось до 34 640 человек. Так что блокировка дает дополнительную возможность раскрутки ресурса.

…Действительно, сладость запретного плода никто не отменял. Получается, в развитии интернет-свободы мы на правильном пути?